Полномасштабная война России с Украиной длится ровно три года. За авантюру, начатую Владимиром Путиным, российское общество заплатило огромную цену. На войне погибли уже около 160–165 тысяч солдат, офицеров, контрактников, мобилизованных и других россиян. Это число — статистическая оценка избыточной мужской смертности за период войны, полученная командой «Медузы» и «Медиазоны». Она является результатом сопоставления и анализа конкретных документов: поименных списков погибших, которые составляются волонтерами с начала вторжения, и Реестра наследственных дел, в котором публикуется информация обо всех российских наследодателях. В оценку не включены граждане других стран, воевавшие на стороне России, в том числе жители Луганской, Донецкой и других областей Украины. Число также ограничено погибшими и не включает раненых: даже тяжелые ранения, если они не приводят к смерти, не отражаются в статистике дел о наследстве и в мемориальных списках. Несмотря на все ограничения, эта оценка — самое надежное из того, что можно сказать об общих потерях России на сегодня. О том, как она получена, почему ей можно доверять и что наш метод говорит о динамике войны, мы расскажем ниже.

You can read this report in English here.

К чему привели три года вторжения в Украину? Главные выводы исследования

За три года войны ее характер многократно менялся, что отражалось как на динамике продвижения сторон, так и на потерях, которые его сопровождали.

Самый общий вывод, который можно сделать по результатам трехлетнего противостояния, состоит в том, что потери российской стороны увеличивались из года в год. За три первых месяца войны Вооруженные силы (ВС) РФ теряли убитыми около 40–60 человек в день, а за тот же период прошлого года — уже по 250 человек. На карте боевых действий такая динамика потерь при этом практически никак не отражалась. Суммарно страна теряла убитыми в каждом следующем году почти вдвое больше, чем в предыдущем.

• В 2022 году на войне погибло около 20 тысяч россиян.
• В 2023-м к ним добавились примерно 50 (от 47 до 53) тысяч погибших.
• В 2024-м число потерь приблизилось к 100 тысячам.

Последняя оценка, наименее точная из всех приведенных, в будущем еще может быть уточнена — это связанно с особенностями метода, подробнее о котором мы расскажем ниже. Если коротко, то чем больше времени проходит с момента боевых действий, тем больше накапливается данных и тем точнее можно оценить избыточную мужскую смертность. Наименее точны ближайшие от даты анализа полгода, когда поименные списки погибших в Реестре наследственных дел еще сильно неполные. Хотя и в этом случае мы можем относительно точно оценить изменение динамики накопления потерь.

На графике выше видно несколько волн роста потерь, которые сменялись небольшими спадами — но уже на более высоком уровне. Первая волна связана с началом вторжения, когда российские войска, не ожидавшие стойкого сопротивления со стороны Вооруженных сил Украины (ВСУ) и испытывавшие серьезные проблемы со снабжением и управлением, понесли значительные потери. Особенно много их было среди кадровых военных и молодых контрактников. В этот период ВС РФ теряли погибшими примерно по 500 человек в неделю, причем до четверти из них были офицерами — в дальнейшем эта доля резко сократилась и на протяжении последних лет едва превышает 3–5%.

После отхода от Киева в апреле 2022 года темп потерь в российской армии сокращается примерно вдвое и начинает расти только осенью. В тот момент маневренные действия ВСУ сначала застигают врасплох слабые подразделения ВС РФ под Изюмом и Балаклеей и вынуждают противника выйти с правобережной части Херсонской области, а затем начинается масштабное российское наступление под Бахмутом. Пика потерь битва за Бахмут достигает в январе — феврале 2023 года. Тогда ВС РФ теряют под полторы тысячи человек в неделю, или 150 человек в день в среднем. Значительную часть погибших при этом составляют заключенные — прежде их на фронте не было.

После захвата Бахмута темп потерь незначительно снижается, до 100–125 человек в день в течение лета 2023 года, когда ВСУ пытаются проводить контрнаступление в Запорожской области. Снижение в этом случае заметно лишь на фоне огромных потерь предыдущего — бахмутского — периода. На самом деле потери оказываются на том же самом уровне, что и в шоковый для ВС РФ момент начала войны.

Наконец, в начале октября 2023 года начинается новое российское наступление. А вместе с ним — и новый период потерь, несравнимых по масштабу со всем, что наблюдалось до сих пор. Самые интенсивные недели битвы под Бахмутом уступают по количеству погибших неделям затишья в последний период. Ежедневное число убитых на отрезке российского наступления почти никогда не опускается ниже 200 человек, а иногда и превышает это среднее значение в полтора-два раза. Из периода с наиболее достоверной точностью оценки (то есть исключая осень — зиму 2024 года) рекордным по потерям оказывается май 2024 года — в тот момент ВС РФ наступают в Харьковской области, а также на северо-запад от Авдеевки в сторону Очеретино и далее к Покровску.

Такой же высокий темп потерь сохраняется и осенью 2024 года. Но в последние месяцы года наблюдается его резкое снижение. Это почти наверняка не связано с реальной ситуацией на фронте и объясняется неполнотой данных. Снижение потерь в ближайшее к дате анализа время заложено в сам метод оценки. Точнее об этом периоде мы сможем говорить примерно через полгода.

Откуда получены эти данные? И почему им можно доверять?

Метод оценки, основанный на анализе статистики наследственных дел и поименных списков погибших, был разработан «Медузой» и «Медиазоной» в серии исследований, публиковавшихся с середины 2023 года (1, 2, 3). Наиболее полно он описан в первом из этих текстов (обратите внимание на методическое приложение внизу), к нему прилагался и соответствующий код. Однако с того момента метод подсчета и его конкретная реализация многократно дополнялись, поэтому ниже мы попробуем очень коротко описать логику анализа.

С начала полномасштабного вторжения совместная команда волонтеров и журналистов «Медиазоны» и «Русской службы Би-би-си» ведет поименные списки погибших российских военных. До сих пор к ним имели доступ только их составители, но на третью годовщину войны списки полностью открыли — и все данные теперь можно изучить в специальном проекте «Медиазоны». Списки составляются на основе официальных сообщений местных властей, школ, некрологов в социальных сетях и фотографий с кладбищ. На сегодня в них — 95 322 имени. Погибшие обычно обнаруживаются в течение нескольких недель после смерти. Хотя бывают случаи, когда о смерти военного становится известно спустя год или два. В поименные списки составители не включают граждан других стран, поэтому добровольцев самопровозглашенных ДНР и ЛНР, военных из Северной Кореи и иностранных наемников исследование не охватывает. Поименные списки составлены почти исключительно из мужчин — в них можно обнаружить всего 25 женщин, то есть менее 0,03% от всех потерь. Насколько можно судить по косвенным данным, в потерях ВСУ доля женщин значительно больше.

• Реестр наследственных дел (РНД) — это публичный реестр нотариальной палаты, в котором содержатся данные об открытых делах о наследстве. С его помощью родственники наследодателя могут получить информацию о нотариусе, открывшем дело. Открытие дела у нотариуса не единственный способ вступить в наследство, да и не все умершие имеют собственность, требующую такого оформления. В среднем в России открываются дела примерно на половину умерших. Эта доля сильно зависит от возраста: чем старше человек, тем с большей вероятностью у него есть собственная квартира или другое имущество, требующее оформления наследства, — и тем чаще он попадает в РНД.
• По российскому законодательству у наследников есть 180 дней, чтобы вступить в наследство в упрощенном порядке. После этого периода наследство признается только по суду. Хотя такие случаи тоже есть, исторический анализ реестра говорит о том, что более 90% дел открываются именно в 180-дневный отрезок (чаще всего в первую после смерти или последнюю перед «дедлайном» неделю). То есть если речь идет о периоде более полугода со дня гибели человека, в РНД содержатся относительно полные данные.
• Имея репрезентативную выборку РНД (и приняв во внимание, что среди потерь ВС РФ почти нет женщин), мы можем рассчитать число избыточных наследственных дел, которые появились в реестре после начала войны. Это число — разница между фактическим числом дел и тем значением, которое можно было бы ожидать, если бы войны не было. Подход аналогичен тому, с помощью которого демографы рассчитывают избыточную смертность во время эпидемий или волн жары. Два важных отличия заключаются в том, что, во-первых, на основе данных РНД можно предсказать только число избыточных дел, а не смертей самих по себе. Чтобы перевести одно в другое, нужна дополнительная информация (о ней позже). Второе отличие — в том, что, поскольку среди потерь ВС РФ почти нет женщин, избыточные дела среди женщин можно не предсказывать, а, наоборот, использовать информацию о них в качестве дополнительной опоры для предсказания числа избыточных дел среди мужчин. Таким образом можно вычислить именно избыточную мужскую смертность, на которую не влияют факторы, одинаково воздействующие на женщин и мужчин.

• В наследственном деле указывается не только дата смерти, но и дата ее регистрации в информационной системе загсов. Обычно между ними нет большой разницы: в подавляющем большинстве случаев смерть в России регистрируется в течение одного-трех дней. Редкие исключения связаны с выпадением смерти на праздничные и выходные дни, с насильственными смертями и смертями в труднодоступной местности. Однако для погибших военных, дела на которых обнаруживаются в РНД, это правило не работает: многие из смертей в выборке имеют огромную задержку в несколько недель и даже месяцев. В среднем, насколько мы знаем из поименных списков, половина боевых смертей регистрируется спустя две недели после смерти. А зарегистрированные со значительной задержкой случаи мы называем «поздними смертями». Анализ трендов по открытию дел именно среди них позволяет дополнительно очистить избыточную мужскую смертность в самых старших возрастных группах (40+), где доля погибших военных минимальна, а фоновая ожидаемая смертность, не связанная с войной, напротив, максимальна.
• На иллюстрации ниже можно изучить визуализацию сложного пересечения множеств, в которые входят эти группы смерти: общее число умерших за период войны россиян (здесь для простоты — только мужчин); тех, на кого были открыты наследственные дела; тех, чья смерть связана с боевыми действиями; тех, кого удалось обнаружить волонтерам и внести в поименные списки; наконец, тех, у кого дата регистрации смерти сильно отличалась от даты самой смерти. Отдельно показаны граждане Украины и других стран, воюющих на стороне России, — они не включены в итоговую оценку, нет их и в поименных списках.

• Как мы упомянули выше, избыточное число наследственных дел на молодых мужчин позволяет выявить анализ многолетних трендов — этот подход понятен и хорошо описан в научной литературе. Однако он позволяет получить число избыточных смертей лишь среди тех, кто уже попал в РНД, то есть среди обладателей какого-то наследства. Однако далеко не все погибшие военные, как мы знаем из поименных списков, вообще попадают в реестр. Ни сразу после смерти, ни спустя годы. У таких людей, как можно предположить, не было либо родственников, либо, что более вероятно, недвижимости, которая требовала бы оформления, — несмотря на существование в России программы «военной ипотеки».
• Так, даже среди офицеров, причем погибших еще в 2022 году, в РНД обнаруживаются наследственные дела лишь на 68% человек. Это показатель для самой младшей группы — тех, кому на момент смерти было 20–24 года. С возрастом доля людей, на кого заводится дело, растет, но даже в максимальном случае дела открывают не на всех — для группы старше 35 лет показатель составляет 80–85%.
• Соответственно, обнаружение n избыточных наследственных дел за искомый период для мужчин нужной возрастной когорты означает число смертей, большее n. Чтобы его получить, нужно умножить избыточные дела на коэффициент перевода дела в смерть. Рассчитать его позволяет анализ группы «ранних» погибших, родственники которых имели больше всего времени, чтобы дойти до нотариуса. Для случая погибших в 2022 году на открытие дела было не менее двух лет — в четыре раза больше, чем в норме предписывает закон. Можно обоснованно предполагать, что значительного числа новых дел на этих людей уже не откроют, а значит, рассчитанные по ним коэффициенты перевода дела в смерти можно использовать при дальнейшем расчете.
• Получив число избыточных наследственных дел и коэффициенты перевода дел в смерти, мы, наконец, можем рассчитать общее число погибших. Число будет верным, только если состав погибших на протяжении войны был однородным — в том смысле, что средний погибший в 2022 году и средний погибший в 2024 году при прочих равных с одинаковой вероятностью попадут в РНД. Однако мы точно знаем, что состав воюющих на стороне ВС РФ сильно менялся: первые полгода — год Россия теряла в основном кадровых военных; потом к ним присоединилось значительное число мобилизованных; в начале 2023-го под Бахмутом воевали тысячи заключенных; а с середины 2023-го развернулась массовая кампания привлечения добровольцев, основным стимулом участия в войне для которых стали деньги.

• Социальное положение этих групп, их финансовое состояние и, как следствие, вероятность попадания в РНД очень разные. Если не учитывать тот факт, что заключенные в среднем в 2,5–3 раза реже становятся наследодателями, чем кадровые военные, на которых подсчитаны коэффициенты перевода дел в смерти, мы существенно занизим итоговую оценку.
• Чтобы решить эту проблему, используем еще один известный исследовательский подход, пришедший уже не из демографии, а из медицины и социальных наук: это балансировка групп случай — контроль. В качестве контроля в нашем исследовании выступают офицеры — группа, в гомогенности которой мы уверены. В среднем для офицеров вероятность попадания в РНД зависит только от возраста и звания (возможно, региона), но вряд ли от того, погиб он в 2022-м или в 2024-м. Относительную вероятность попадания в РНД для всех остальных погибших можно рассчитать, сравнив их с офицерами: для каждого не-офицера нужно подобрать представителя контрольной группы так, чтобы совпадали их даты смерти и возрастные когорты, а также, желательно, дополнительные особенности вроде региона проживания. Проведя сопоставление, получаем «таблицу двойников», позволяющую оценить отношение средних вероятностей попадания в РНД для опытной и контрольной группы в конкретную неделю войны. Это отношение выступает отдельной поправкой, которая позволяет учесть вклад заключенных или наплыв добровольцев, превративший ВС РФ совсем не в ту профессиональную армию, что воевала в начале 2022 года под Киевом.

• Итак, вычислив избыточную смертность среди мужчин, мы должны перемножить ее на коэффициенты переводов дел в смерти и на поправки отличий разных групп военных. Это позволит получить итоговый результат.
• Для примера можно взять конкретно одну (первую) неделю войны и одну конкретную возрастную группу — мужчин от 20 до 24 лет (такой расчет мы уже описывали в первом тексте). Среди дел в РНД, заведенных на умерших в отрезок с 28 февраля по 6 марта, обнаруживается 130 мужчин, 76 из которых имеют значительную задержку между смертью и ее регистрацией. Женщин-наследодателей в эту неделю умерло всего 16, и все они «ранние». Линейный пятилетний доковидный тренд поздних смертей для мужчин такого возраста предсказывает в среднем две смерти, то есть 74 оказываются избыточными. Учитывая, что в эту неделю только 69% смертей в поименных списках были «поздними», мы можем ожидать 109 избыточных смертей. Из тех же списков понятно, что только на 68% погибших кадровых военных этой группы были в итоге заведены наследственные дела, а значит, полученное число нужно умножить еще на 1,46. Получается 160 избыточных смертей. Поправка на отличие от офицеров в этом случае равна единице и ничего не меняет, так как почти все погибшие в первую неделю и были представителями той самой контрольной группы. В первом тексте мы оценили число погибших в ту же неделю в той же группе в 155 человек, что является точным совпадением в пределах случайной ошибки. Надо отметить, что с тех пор метод многократно улучшался. Изначально, например, мы не учитывали данные о задержках регистрации смертей. Совпадение значений показывает надежность общего подхода, несмотря на меняющиеся детали метода подсчета.
• Последние полгода, а особенно последние три месяца от начала сбора данных в РНД, являются неполными, так как многие родственники погибших откладывают поход к нотариусу на последний день. И хотя частично такое поведение можно компенсировать (как — описано в нашем первом тексте), оно дает значительную ошибку (которую можно оценить по трендам среди групп, точно не затронутых войной). Для оценки смертности в этот период нам приходится отказываться от самих данных РНД, пользуясь вместо них оперативной оценкой, описанной в нашем последнем тексте. Оперативная оценка основана на простой линейной зависимости между числом погибших и числом внесенных в поименные списки к конкретному дню войны. Она предсказывает общее число погибших (хотя и не гарантирует их «правильного» распределения по неделям).
• Опыт показывает, что такой подход дает достаточно высокую точность: к началу июля 2024 года мы, на основании оперативной модели, предсказывали 120 тысяч погибших. После анализа на основе реальных данных РНД оценка снизилась до 115 тысяч, что отличается от предсказанного значения значительно меньше, чем диапазон случайной ошибки.

Анализ перспектив войны и миротворческих усилий Дональда Трампа

подкасты

Как переговоры между РФ и США отразились на поле боя в Украине? И сможет ли Европа воевать без американской помощи? Обсуждаем с Дмитрием Кузнецом

34 минуты

17 дней назад