Вышла новая часть «Бриджит Джонс», в которой героине 51 год. Она остается инфантильной и даже смехотворной — хотя переживает горе утраты Это может сильно раздражать. А может чему-то научить

Вышел новый, уже четвертый фильм о Бриджит Джонс. В неожиданном продолжении франшизы о нескладной, но неизменно находящей свое счастье телепродюсерке героиня Рене Зеллвегер не только проходит все стадии горевания, но и утверждает право женщины за пятьдесят быть неорганизованной, инфантильной и смехотворной. По просьбе «Медузы» кинокритик Елена Смолина рассказывает о том, как любимый многими персонаж справляется с ролью матери и вдовы в фильме «Бриджит Джонс: Без ума от мальчишки».

Пятидесятилетняя Бриджит Джонс — какая она? Изменилась ли она? Если да, то как сильно? И, что важнее, хотим ли мы, чтобы Бриджит вообще менялась? Ведь после выхода в 2001 году «Дневника Бриджит Джонс» она стала всемирно любимой героиней, по-настоящему узнаваемым брендом.

Краснеющая, нелепая, открытая, в огромных трусах Бриджит для миллионов людей — фактически живой человек, подруга юности, важная звезда в созвездии британских ромкомов, светящая где-то между «Реальной любовью» и «Четырьмя свадьбами и одними похоронами», пришедшая на смену распавшимся Spice Girls. Бриджит Джонс — это конец ренессанса британской культуры, известного как Сool Britania. Не случайно сама она была настолько uncool, что ознаменовала собой начало новой эры, в которой женщине можно наконец увидеть на экране безнадежно нелепую ролевую модель. 

Прошло двадцать четыре года, но Бриджит Джонс ведет себя совершенно так же, как раньше. Даром что теперь ей за пятьдесят и у нее есть двое детей, Мейпл и Билли, и эта новая, взрослая роль никак не сочетается с ее обычными ужимками и прыжками. Более того, теперь эти ужимки и прыжки выглядят почти вызывающе или, еще точнее, кринжово. И природу этого кринжа не так уж трудно разгадать.

Новая часть «Бриджит Джонс», в отличие от множества других фильмов последней пары лет, нацеленных на женскую аудиторию, на самом деле не о том, что женщина за пятьдесят имеет право на сексуальное пробуждение (в данном случае подзаголовок картины — это ложный след). Этот фильм бросает вызов другому, гораздо более хитро замаскированному табу: взрослая женщина может быть смехотворной, странно кривляться, не растить детей по учебнику, а просто беспомощно их о чем-то просить, не поддерживать порядок на кухне, забывать и опаздывать.

Это будет не фаза, не кризис, не депрессивный эпизод, а просто способ существования неорганизованного, тревожного, непрактичного человека. Который не обязательно должен хотеть измениться с помощью психотерапии, медитации и книг в жанре селф-хелп и который, впрочем, также может пережить сексуальное пробуждение.

Как это часто бывает в отношениях авторского и зрительского кино, у новой части «Бриджит Джонс» есть рифмы среди более экспериментальных, фестивальных фильмов. Две самые очевидные параллели — «Субстанция» Корали Фаржа и «Плохая девочка» Халины Рейн, по-своему исследующие тему ролей, отведенных женщине за пятьдесят в обществе. Но еще в связи с последним фильмом о Бриджит Джонс вспоминается «Мы всем чужие» Эндрю Хэя, потому что обе эти картины в первую очередь о проживании горя — или, вернее, о жизни с ним.

Мы узнаем, что Марк Дарси (Колин Ферт), которого в самом первом фильме серии Бриджит сначала не воспринимала, а потом полюбила, и который в результате какого-то количества сюжетных перипетий все-таки стал мужем героини, погиб в Судане, защищая права человека. Четыре года спустя Бриджит и ее дети все еще учатся жить с утратой — и делают это как умеют.

В жизни Бриджит все еще есть старые друзья, в том числе бывший возлюбленный, плейбой Дэниел (Хью Грант), а также гинеколог в исполнении Эммы Томпсон — в этом смысле снятый режиссером Майклом Моррисом фильм честно отрабатывает ожидания фанатов серии. И надо сказать, что и Грант, и Томпсон, и сама Зеллвегер играют своих героев с неожиданным огоньком.

Нехотя решившись выстроить себе какую-то новую, вдовью жизнь, Бриджит возвращается к работе телевизионного продюсера и заводит отношения с невозможно красивым и еще более невозможно молодым Рокстером (Лео Вудалл из второго сезона «Белого лотоса»).

В каждой из этих линий фильм предлагает какой-то неожиданно раскрепощающий взгляд на вещи, с трудом представимый в голливудском, а не британском кино. Спонтанная, креативная Бриджит хорошо делает свою работу именно потому, что у нее плохо с планированием и структурой, а не вопреки этому обстоятельству. В своих новых отношениях она тоже остается ранимой, уязвимой и не всегда осознанной.

Бриджит Джонс не производит впечатления «сильной» и «зрелой» женщины, и в этом отчего-то считывается очень много авторского гуманизма. Этот фильм не гонит свою героиню через жернова самоактуализации и личностного роста. Он позволяет ей (а вместе с ней и другим) быть неидеальной матерью и застрявшей в своем горе вдовой и при этом возвращает Бриджит Джонс право испытывать радость. Не когда-нибудь, после проживания горя, а прямо сейчас. И в этом — а также в так хорошо удающейся Рене Зеллвегер физической комедии — какая-то очень важная услуга, которую внезапно решила оказать миру Бриджит Джонс.