«Шаманская сказка» — документальный эпос о походе Александра Габышева на Москву Авторы фильма сняли весь путь якутского шамана, который хотел свергнуть Путина
В Риге продолжается фестиваль документального кино «Артдокфест». Одна из премьер смотра — документальный фильм Беаты и Михаила Башкировых «Шаманская сказка» о якутском шамане Александре Габышеве, который в 2019 году пошел пешком в Москву, чтобы свергнуть Владимира Путина. Финал этой истории не укладывается в сказочный канон: Габышеву не удалось победить «темные силы», а самого его отправили на принудительное лечение. Кинокритик Антон Долин рассказывает о впечатляющем фильме, который в параллельной вселенной, где все заканчивается хорошо, мог бы снять Питер Джексон.
У этого во всех отношениях замечательного фильма есть лишь один — причем неисправимый — недостаток. Масштаб рассказанной с экрана истории таков, что более подходящим форматом кажется дорогое игровое кино. Адекватно о походе шамана Александра Габышева на Москву мог бы рассказать Питер Джексон в трилогии со спецэффектами. Или Хаяо Миядзаки — в полнометражной анимации, которую команда художников рисовала бы пять-шесть лет. Тогда и финал был бы другим. Добавить к подлинным фактам вымысла было бы полезно, даже душеспасительно.
Микробюджетный док «Шаманская сказка» сделан командой бесстрашных единомышленников, у которых никогда не было и не будет таких мощностей. Как и у их героя — самозваного мессии, который вызвался в одиночку спасти Россию, изгнав из нее демона Путина. Поэтому сказка о битве добра со злом и превратилась в хронику очередного государственного преступления — возвращения карательной психиатрии в РФ.
В 2019 году уроженец Республики Саха Габышев, выпускник истфака Якутского университета, впоследствии работавший сварщиком и дворником, объявил себя шаманом-воином. Он отправился пешком, с тележкой за спиной, в сопровождении собаки, в столицу.
Путь должен был занять около восьми тысяч километров и уложиться в два года. Целью Габышев объявил проведение ритуала по смене власти. Он прямо говорил, что считает президента Путина воплощением злых сил, посланцем преисподней, и утверждал, что лишь шаман-воин, чье якутское имя переводится как «божья молния», способен одолеть врага.
Одни насмехались над замыслом, другие возмущались, третьи делали вид, что не замечают поход. Однако вскоре у самозваного спасителя России появились свои апостолы — он называл их «отрядом», — а в городах и селах на его выступления собирались все более внушительные толпы. Полгода спустя после начала похода, когда Габышев дошел до Читы, на него напали спецслужбисты и выслали обратно в Якутск. Некоторое время спустя суд приговорил его к принудительному психиатрическому лечению. На дворе был 2021-й, канун большой войны, о которой шаман-воин недвусмысленно предупреждал.
Авторы «Шаманской сказки» Михаил и Беата Башкировы поверили в миссию Габышева почти сразу — или, по меньшей мере, нашли в ней достойный сюжет, чтобы присоединиться к «отряду» и запечатлеть этапы его пути. Так начал рождаться фильм, развязка которого не была известна никому.
Башкировы могут показаться дебютантами, но новичок в режиссуре только Михаил, известный якутский антрополог. Его жена Беата раньше носила фамилию Бубенец, под которой создала несколько знаменитых картин. Она тоже родом из Якутска, училась на филфаке Нижегородского университета, а потом в мастерской Марины Разбежкиной и Михаила Угарова. Ее док «Божья воля» о православном активисте Дмитрии Энтео получил Гран-при на фестивале Docudays UA. После этого Бубенец снимала события украинской революции, аннексию Крыма и войну в Донбассе, ее картины «Чечен» и «Полет пули» (снятый единым кадром) получали призы на «Артдокфесте» и премии «Лавр».
Наверное, «Шаманская сказка» — наименее вызывающая и экспериментальная работа режиссерки. Но внутренняя динамика фильма затягивает и не отпускает, а заданный шаманским бубном в первой же сцене ритм не ослабевает даже после бесславного прекращения похода на Кремль. Улыбчивый Габышев с татуировкой на лице («Это молния гнева бога», — объясняет он обалдевшему корреспонденту японской прессы) и вправду обладает необъяснимой харизмой, объединяющей вокруг него таких же чудаков: поэтов-графоманов, визионеров, мыслителей, борцов за счастье.
Больше всего первая половина картины напоминает новеллу Лескова об обреченном юродивом, чье житие станет интересно людям только когда-нибудь потом, когда будет записано на бумаге. Вторая же, после насильственно прерванного на полпути пути героя, ближе к традиционной оппозиционной документалистике последних трех-пяти лет: мрак сгущается на глазах, чувство бессилия — тоже.
Габышева считали безумцем даже многие из тех, кто симпатизировал его идеям. Меж тем в логике сказки (а этот жанр заявляет сам герой) его действия безупречно логичны. Ведь и враг его — не просто человек. «Бог сказал, что Путин — демон. Он пришелец. Не наш. Не землянин», — популярно объясняет Габышев случайной попутчице. Как Фродо в Мордор, он идет в Москву, не смущаясь численным превосходством противника. «Борьба за добро — это тяжелая борьба, может, я и погибну», — охотно объясняет он встречным, которые, кстати, желают счастливого пути шаману-воину. Даже молодой человек в камуфляже бормочет: «Армия России с вами!» И ты, заранее зная исход, почти веришь поющей за кадром группе «Мельница»: «У века каждого на зверя страшного найдется свой однажды волкодав». Пусть симпатичная белая собака, сопровождающая шамана-воина, выглядит разочаровывающе миролюбиво.
«Приветствую вас, свободный народ! Я принес вам законы общие. Народное собрание — высшая власть в России. Это закон!» — объявляет шаман со сцены внушительной аудитории. Невольно ловишь себя на мысли, что звучат его слова более здраво, чем иные либеральные лозунги нынешней оппозиции. «Один в поле не воин, много воинов нужно», — констатирует Габышев за считаные дни до «тихой спецоперации», как один из его соратников называет облаву на шамана и его высылку обратно в Якутию.
Безнадежно выглядит немноголюдный митинг под тусклым якутским солнцем с редкими плакатами «Я/Мы шаман» и «Саша, Россия с тобой». Ужасно — миролюбивый диалог со сторонними экспертами-психиатрами, которые вразумляют Габышева трюизмами о добре и зле, после чего все-таки подтверждают выводы суда и обрекают шамана на принудительное лечение. В торжественном облачении, с мечом Габышев поздравляет сторонников с Новым годом — разумеется, по видео: выходить из избы ему уже запрещено. Подарком к приходу 2020-го, «года перемен», становится страшный штурм его скромной цитадели вооруженным ОМОНом. «Ну все, ребята, бляха-муха», — звучит в неразберихе последняя реплика героя.
Эпилог «Шаманской сказки» — в Москве, счастливой и не замечающей ни репрессий, ни уже идущей войны с Украиной. «Приветствую вас, свободные люди!» — провозглашает актер с куклой шамана в руке. И тут спектакль Театра.doc прерывает активистка SERB: «Это не искусство, это оскорбление власти!»
В логике сказки хотелось — все еще хочется — видеть финальную победу слабого, но убежденного героя над всемогущими силами тьмы. Но, быть может, здесь работает иная архетипическая схема: мессия должен пострадать, должна — как пророчил Габышев — пролиться кровь (это в фильме тоже показано), чтобы что-то изменилось. А вдруг «Шаманская сказка» еще не завершена, вдруг это история с открытым финалом?
Антон Долин